Централизованная библиотечная система городского округа Сызрань - Статьи

http://lib2.syzran.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=133
Распечатать

Память





Олег Портнягин "С  благословением "второй мамы" (газета "Волжские вести" № 60 (22853) от 10.08.2018 г.)


Н. К. Певзнер "У Надежды Ивановны Подлесовой было большое доброе сердце"

Александр Карякин "Подарок" (воспоминания о Н. И. Подлесовой)

Галина Цыпленкова "Это было недавно, это было давно" (воспоминания о Н. И. Подлесовой)

Эдуард Харитонов "С чего начать?" (воспоминания о Н. И. Подлесовой)

У Надежды Ивановны Подлесовой

было большое доброе сердце

    Поколение Победителей, поразившее весь мир мужеством и сплоченностью, остается примером для современной молодежи. Очень важно сохранить эту память и для будущих поколений.

    Cамоотверженно трудились медицинские работники в военное лихолетье. Они вели героическую борьбу со смертью на линии огня. И в глубоком тылу, не считаясь со временем и усталостью, боролись за жизни воинов, помогали им преодолевать тяжелые недуги. Медики вдохновенно несли трудную, полную лишений и тревог вахту. Память об их подвигах во имя жизни золотыми буквами навечно вписана в книгу славы нашего народа.

   В числе медицинских работников – фронтовиков Надежда Ивановна Подлесова. 15 октября 2018 года исполняется 95 лет со дня рождения этой славной дочери Сызрани.

   Родилась она в нашем городе. Окончила здесь фельдшерско-акушерскую школу и добровольцем ушла на фронт. После окончания школы радистов войск НКВД девушка стала санинструктором. Она прошла трудными дорогами войны, спасая раненых воинов.

   Уже в мирные дни Надежда окончила Омский мединститут. Работала в Казахстане, Сибири, на Алтае. А затем вернулась в Сызрань.

     Я знала Надежду Ивановну с 1962 года. Она работала в детской поликлинике рентгенологом и брала дежурства в стационаре. Через свое доброе сердце врач пропускала муки своих пациентов, всем стремилась прийти на помощь. Особенно моя коллега любила детей, относилась к ним с нежностью и лаской. Доверие больного к врачу – основа нашей медицинской профессии. И больные доверяли Надежде Ивановне безгранично!

   Этого человека отличали высочайшая дисциплинированность, чрезвычайно развитое чувство ответственности, редкое трудолюбие. Все это сказывалось на ее отношениях с людьми. Она пользовалась огромным авторитетом среди коллег и пациентов!

    Сердце Подлесовой перестало биться в 2010 году…

    Светлый образ Надежды Ивановны остается в памяти всех, кто ее знал.

 

Нина Константиновна Певзнер,

ветеран труда

Воспоминания о Надежде Ивановне Подлесовой

 

П О Д А Р О К

- Над о-ко-ш-ком ме-сяц, под о-ко-ш-ком ве-тер – пела Надежда Ивановна, прикрыв глаза рукой. Я наслаждался её задушевным пением и аккомпанировал  на гитаре. Голос Надежды Ивановны в песне, как и в жизни, был тёплым, нежным и вселял в меня душевную защищённость и какую-то неземную благодать. 

Закончив петь, Надежда Ивановна улыбнулась и сказала: «Хорошо сидим. Спасибо тебе, Саша, что откликнулся и пришёл на эту встречу со мной. Я то бы рада была прийти к вам на литературное объединение, но, видимо, уже всё…  Не ходок я больше уже никуда. Годы, да и хворать стала. А вот сегодня что-то попеть захотела и пригласила тебя, чтобы ты мне подыграл да и подпел». 

Накануне этой встречи детская писательница Надежда Ивановна Подлесова позвонила мне. Мы с ней долго разговаривали о литературных делах в городе. Она попросила рассказать о моей работе на Севере, успехах детей в школе. Я, в свою очередь, поинтересовался её самочувствием, на что Подлесова ответила: «Приезжай ко мне в гости, всё сам увидишь, - после чего, выдержав паузу, продолжила: – У меня для тебя есть подарок».

Вечером того же дня я, купив коробку конфет и букет цветов, поехал к ней в гости. Дверь в квартиру открыла мне сама Надежда Ивановна, как всегда – с доброй улыбкой. Я протянул Подлесовой букет цветов и конфеты. На что Надежда Ивановна смущенно сказала: «Ну, зачем ты, Саша, тратился? Лучше бы своим дочкам отдал. Я-то уже старенькая… Мне это ни к чему».

 Мы сидели на кухне, где было по-домашнему уютно. На столе стояли испеченные Надеждой Ивановной калачики и домашнее вишнёвое варенье. В чашках был ароматный чай. Надежда Ивановна периодически предлагала мне пить его, переживая, что он остынет. Я не сопротивлялся и пил чай с калачиками. Их Надежда Ивановна после того как отредактировала мою детскую книжку «В королевстве у букашек», где было стихотворение с упоминанием калачей, всегда пекла к нашей встрече.

 Вскоре в кухне появилась гитара, которую из комнаты принесла Надежда Ивановна. Я играл, она пела песни. Репертуар был разнообразный, но в основном – на стихи Сергея Есенина. После очередной песни Надежда Ивановна спросила меня: «А  ты знаешь «Письмо к матери»?» Я, к сожалению,  не знал этой песни. Но заверил Надежду Ивановну, что обязательно выучу и мы тогда вместе её споём. Она улыбнулась и в знак согласия кивнула головой, после чего сказала: «Я обещала тебе подарок. Так вот, эта гитара – твоя. Я тебе её дарю». Я стал возражать, на что Надежда Ивановна мне ответила: «Саша, я уже в почтенных годах и, поверь мне, знаю, что делаю. Да, эта вещь мне дорога не только ценой. Я её покупала для сына. Мы с ним ездили в Ленинград на экскурсию, и там же я хотела купить себе пальто на зиму. Но сын увидел гитару и захотел научиться играть на ней. Я купила её ему, а сама зиму проходила в стареньком пальто. Ничего, не замёрзла. Зато у сына было столько радости, словами не передать.  Муж мой Афанасий меня посчитал ненормальной. Ну да Бог с ним. Сейчас сына Сашеньки нет, он ждёт меня на небесах, а я без слёз не могу эту гитару брать в руки".  

Надежда Ивановна замолчала, а во мне волнение и сострадание разбудили вредную привычку – я захотел курить. Мы вышли на балкон. Над городом в безветрии стоял осенний вечер. На небе, как в песне, плыл яркий месяц. Я курил. Надежда Ивановна молчала, думая о чём-то своём. Я не задавал ей никаких вопросов. Было третье октября – день рождения Сергея Александровича Есенина.  

 

Александр КАРЯКИН,

член Союза писателей России

Воспоминания о Надежде Ивановне Подлесовой

 

Это было недавно, это было давно

 Время неумолимо, оно движется, не согласуясь с нашими желаниями, хотим мы этого или нет. Воспоминания, к сожалению, живут, пока живы мы. Прокручивая их в памяти, испытываем неудовлетворённость, сожаление, восхищение, злобу и прочие разновидности человеческого естества. И все-таки хорошо, что воспоминания есть, а значит, ты существуешь.

Я работала в детской поликлинике медсестрой, а Надежда Ивановна Подлесова – детским педиатром (впоследствии рентгенологом). Мне сказали, что она пишет стихи. Мы встретились, и Надежда Ивановна посоветовала посетить литературное объединение при редакции газеты "Красный Октябрь", которым руководил Н. М. Овчинников. Он же позднее и представил рукопись моих стихов в Куйбышевской писательской организации. В результате вышла в свет моя первая книжка. И я стала участвовать в работе секции детской литературы (руководитель – Вениамин Бондаренко) областной организации Союза писателей СССР. С трудом удалось мне уговорить Надежду Ивановну поехать со мной в Куйбышев. Она была человеком сложным и закрытым. Не имела ни друзей, ни врагов. В контакт вступала с тем человеком, который имел вес или авторитет в обществе. Мы участвовали в каждом обсуждении рукописей. И в электричке Подлесова всегда мне повторяла: "Галина, не делай автору замечаний, говори только хорошее". Я не хотела оказывать автору медвежью услугу и высказывала свое мнение. Время бежит. Надежде Ивановне было уже за 40 лет, надо издаваться. Кого-то помоложе можно подвинуть на год-два.

Встречались мы часто, благо жили в одном доме. Обсуждали свои произведения очень остро и строго. Придирались к каждой букве, к каждому слову. Научились ответственно относиться к своему творчеству. О Союзе писателей мы не мечтали, хотя пользовались большим авторитетом. Для вступления в СП надо было иметь не одну, а две-три хорошие книжки, которые давали бы повод говорить о сложившемся литераторе. К сожалению, сейчас автор выпустит одну книжонку и бежит в СП, не задумываясь, а состоялся ли он как писатель? И уж тем более не терпит в свой адрес никаких замечаний. Я для Надежды Ивановны служила своего рода стимулятором. Читала ей написанное, и она преображалась: в глазах вспыхивали огоньки, появлялось чувство соперничества. И, если я долго не писала, то непременно получала от Надежды Ивановны выговор.

Мои рукописи, сданные в издательство, отдельной книжкой не выпускались. Стихи расходились по журналам, сборникам и отдельным публикациям. Я перестала ездить в Куйбышев, сменила место жительства. И наши отношения с Надеждой Ивановной охладели, почти прекратились, но редкие встречи были теплыми. Мы часами могли разговаривать о детской литературе, понимали друг друга.

Самара слепила из нас неплохих детских писателей. Надежда Ивановна стала членом СП после нескольких книжек, а я чуть позже. Время всех расставит по своим местам, оно неподвластно никаким авторитетам. Я уверена, что книжки Подлесовой будут еще долго востребованы у детворы.

Галина Цыплёнкова,

член  СП  России
С чего начать?

воспоминания о Надежде Подлесовой

О проблеме первой строки говорил ещё Маяковский в статье "Как делать стихи". Вот и я столкнулся с ней, когда решил написать очерк-воспоминание о Надежде Подлесовой, нашей землячке, несомненном классике детской литературы. Дело в том, что, хотя о ней и написано довольно много, творчество её представляет кладезь не только для её юных читателей, но и для убелённых сединами литературоведов, к сожалению, не озадачивших себя пока что этой целью. А сам я впервые встретил её в далёком 1966 году, вернувшись со службы в Советской Армии, и придя на предновогоднее заседание городского литобъединения, костяк которого в ту пору составляли бывшие фронтовики Валентин Павлов, Николай Овчинников, Анатолий Давыдов и Надежда Подлесова. Не последнюю роль играли в нём Евгений Бухаров, Михаил Седов, Анатолий Ульянов, Владимир Сидоров, Михаил Макаров и другие, кого не без доли иронии мы, новички, нарекли "классиками", что не мешало и нам, зелёным, включаться в зубодробительную критику при анализе произведений того или иного автора. Уже на том заседании изрядную долю её получил в свой адрес поэт Анатолий Ульянов за стихотворение "Антиода телевизору" от такого же, как и я, "первоприходца", будущего прозаика Гены Строева. И, как это ни странно, никого это не удивило. В том числе и самого Ульянова, который не только не обиделся на Гену, но и походатайствовал даже позднее о приёме его в редакцию "Красного Приволжья" на освободившуюся ставку фотокора. А заступилась за Анатолия не кто-нидудь, а именно Надежда Ивановна Подлесова. По-женски мягко и доброжелательно и в то же время вполне объективно, обратив внимание присутствующих на "незатасканность" темы и актуальность произведения, вошедшего ныне в число наиболее значимых произведений поэта. 
   В одном из лучших очерков-воспоминаний о Надежде Ивановне Подлесовой "Светлой души человек" из книг "Россия в судьбах" и первого тома "Чести достойны" наша землячка Наталья Бондаренко рассказывает в частности об истории возникновения стихотворения "Баллада о печи", наиболее, пожалуй, весомого произведения в творчестве бывшей фронтовички на военную тему. В нём, как ни в каком другом, отразилась вся суть её поэтической натуры, которую я бы назвал умудрённой детскостью. Приёмом олицетворения предметов быта, конечно, ныне никого не удивишь. Но у Подлесовой это происходит как бы само собой, вплоть до диалога с печкой, пережившей суровую фронтовую судьбу, которая:
 
       ... оглянуться не успела - 
       Ни стен, ни крыши, ни трубы. 
       И только пепел, серый пепел 
       От похороненной избы.
 
   Более того поэтесса настолько органично вживается в роль печки, что читатель вслед за автором уже и сам переживает её состояние:
 
      Ушла хозяйка без словечка. 
      Лишь поклонилась. Как тут быть? 
      Ведь только в сказках ходят печки, 
      А эта не могла ходить. 

      Собака сгинула куда-то, 
      Ей стало нечего стеречь. 
      И будто в чём-то виновата, 
      Стояла, пригорюнясь, печь. 

      И потолок высокий неба, 
      Дождинки сея с облаков, 
      Смывал былое, словно небыль, 
      С её простуженных боков. 

      И сном тревожным засыпала 
      Среди недолгой тишины. 
      И снилось ей огонь, пылая, 
      Румянит пышные блины.
 
   И как же это характерно для Подлесовой, даже говоря о жестоко печальном, в конце повествования ставить, не смотря ни на что, всё-таки оптимистическую точку, какой в данном случае являются, пусть и воображаемые, но "румяные и пышные блины"! 
   Невольно представляешь, как они шкворчат и пахнут. И эти вкусовые, я уж не говорю о звуковых, нотки ещё глубже раскрывают нам её мир. Для чего она умело использует все, казалось бы, бесполезные для этого слова и части речи. Ну понятно, что звукоподражательные частицы или какие-то там междометия, но у неё даже утвердительные и отрицательные "да" и "нет" выступают в роли главных героев стихотворения "Жил на свете добрый Да", на котором воспиталось не одно поколение детей. Лично у меня, например, его знали наизусть мои сыновья Дима и Эдик, а позже и внучка Виктория. Надеюсь, что и самая младшая из них Ульянка тоже хлебнёт мудрости, прочтя его:
 
      Жил на свете добрый Да. 
      Он весёлый был всегда. 
      А напротив жил сосед. 
      И соседа звали Нет.
 
   Это же целая философия о различных мировоззрениях, изложенная для детей так вкусно и доступно, что остаётся только позавидовать автору. А ещё одно классическое произведение - стихотворение "Старушка-хитрушка", которому, по словам сызранского детского писателя Владимира Рыбалко, по-доброму завидовали все участники секции детской литературы при Самарском отделении Союза писателей СССР, а потому и именовали её между собой именно так, а не иначе. И в самом деле, есть чему позавидовать. Это надо же такое придумать: бабуле связать для любимого дедули варежки, "Каких никогда и никто не носил", из дымка, выходящего из трубы их дома! Так что и в данном случае определение "хитрушка" - отнюдь не отрицательное, а положительное, являющееся своеобразным синонимом мудрости и доброты. 
   А как её любили дети и как она любила их! Достаточно привести пример из моих личных отношений с Надеждой Ивановной. Заболел мой младший сын Эдик. Его положили в детскую больницу, где тогда работала рентгенологом Надежда Ивановна. А мы с женой трудились на заводе пластмасс в разные смены. И чтобы посещать ребёнка в любое удобное для нас время, она выхлопотала для обоих соответствующие пропуска. Не остался без её присмотра и Эдик. Помню, как, узнав, что он любит рисовать, Надежда Ивановна снабдила его бумагой и цветными карандашами. А как она радовалась, когда малыш нарисовал петушка... с четырьмя ногами! Спросила, зачем птичке столько ног? А тот ответил: а чтобы не упал. Такой ответ привёл её в восторг. И позже Надежда Ивановна интересовалась судьбой моих сыновей, в характер которых заложила свою пытливость и доброе отношение к людям. 
   А я до сих пор испытываю угрызения совести перед нею за то, что в своё время подверг критике деятельность литобъединения, возглавляемого тогда ею, опираясь на деятельность армейского лито, давшего мне путёвку в жизнь. И она охотно передала мне свои полномочия. А стоило ли? Ведь тут, как назло, приспело литературное безвременье, захлестнувшее всю страну. И ещё один факт-укор для меня: в статье "Литература: не переводятся таланты на сызранской земле", опубликованной в первом томе книги "Город Сызрань", Надежде Ивановне я ошибочно приписал авторство книги Юрия Денисова "Пригласили речку в степь". Преклонял за эту неряшливость повинную голову, но так и не понял: простила ли меня она. 
   В потоке сознания воспоминаний я мог бы, наверное, выйти и на многие другие темы, связанные с творчеством и моим общением с Надеждой Ивановной. Но я скажу только о том, что с гордостью обращаюсь к статье "В счастливом свете доброты", опубликованной в журнале "Русское эхо", где я постарался сделать подробный литературоведческий анализ её последней (так уж случилось) книги "Сахарная девочка". Насколько он удался, не мне судить, но надеюсь всё же, что это мой лучший литературоведческий разбор творчества Надежды Ивановны Подлесовой,детской поэтессы и сказочницы воистину мирового уровня. 


Вячеслав ХАРИТОНОВ, сопредседатель Сызранского

городского литобъединения, член Союза писателей России