Централизованная библиотечная система городского округа Сызрань | Статьи

Для того чтобы с помощью книг вспомнить несколько фактов и жизни Елпидифора Ивановича Аркадьева есть два серьезных повода. В декабре 2021 года Сызрани было присвоено звание «Литературный город России». В 2023 году Центральная библиотека имени Е. И. Аркадьева отметит свое 150-летие. Ну а для того, чтобы поговорить об умном, интересном человеке, который «всю жизнь провел с книгой и в книге» и сам по себе литфакт, повода не требуется. Вообще.

«Судьба книги лежит на обязанности и заботе каждого просвещенного человека; никто не отрицает, что библиография есть могучий двигатель распространения книги, книгоиздательства, а вместе с тем и просвещения, и труженики ее достойны полного внимания и уважения».

Так писали «Санкт-Петербургские ведомости» 7 мая 1911 года в заметке, посвященной «юбилею неутомимого библиографа Елпидифора Ивановича Аркадьева». Исполнялось 35 лет его творческой деятельности – первый рассказ «В Желтикове» был опубликован в 1876 году; а сам Аркадьев готовился встретить свое 55-летие.

Наш герой родился 2 ноября 1856 года в г. Дмитров Московской губернии в купеческой семье. Образование получил в классической мужской гимназии.

«Воспитывался в Москве, где получил довольно серьезное, но больше внешкольное образование. Много работал над саморазвитием, отдаваясь сначала общеобразовательным, а потом, углубляясь в политико-экономические социальные науки, которым придаю главное значение в развитии человека».

Это было время, когда Аркадьев начал собирать свою первую библиотеку. Это было время, когда он выбрал путь служения Отчизне. Для начала – военный. В 1872 году Аркадьев поступил на военную службу вольноопределяющимся. Служил в Терновском гренадерском, затем в Московском драгунском полку. В 1875 году поступил в Тверское кавалерийское юнкерское училище.

«Яркие лучи зимнего солнца широким потоком льются сквозь большое окно манежа и бесчисленными кружками, полосками и бликами играют по стенам, потолку и на усыпанном опилками песке.

Несколько человек юнкеров, в разнообразных гусарских и драгунских мундирах, на разномастных лошадях, длинной вереницей кружатся по манежу, то обливаемые веселыми струйками света, когда проезжают под окнами, то ныряя в полумраке углов и глухих стенок манежа. Ездит первая смена старшего класса. Вторая и третья уже отъездили, и теперь юнкера этих смен собрались на эстраде и оттуда внимательно следят за ездой первосменников, между которыми находятся три лучших училищных наездника – Панфилов, Федюшин и Глазунков, прозванные «старцами». Кличка «старцы» присвоена и Малоземцеву, но он не разделяет славы своих товарищей, как ездок. Сухой, сутуловатый, как бы весь развинченный, он сидит в седле некрасиво, хотя и крепко, с вытянутыми вперед, по-английски, непомерно длинными ногами, за что ему немилосердно достается на всех учениях и смотрах.

Зато Панфилова не даром зовут монументом. Это название дал ему генерал, приезжавший на инспекционный смотр.

Высокий, хорошо сложенный, с богатырской грудью и широкими плечами, он свободно и непринужденно сидит на своей могучей, шестивершковой, темно-караковой с бронзовым отливом кобылице Жирондистке, при взгляде на которую, особенно, когда загорячившись, она взвивается на дыбы, каждому невольно приходит на ум сравнение с бронзовым монументом...»

Федор Федорович Тютчев – незаконнорожденный сын поэта Тютчева, писатель, герой Первой мировой войны, полковник. Выпускник Тверского кавалерийского юнкерского училища 1881 года.

Тверское кавалерийское юнкерское училище предназначалось для армейской кавалерии Варшавского, Виленского и Московского округов.

Обучение в училище продолжалось два года. Изучались общеобразовательные и военные науки. Результаты при приеме на обучение и переводе из класса в класс выражались баллами от 0 до 12 (0-5 – степень безуспешности; 6-12 – степень успешности). Юнкера были обязаны жить в училище, ночевать в нем и в праздники, и в выходные. Особое внимание уделялось «приучению юнкеров к чистоте, опрятности и порядку». Строго запрещалось спиртное, игра в карты, некорректное и грубое отношение друг к другу.

По поведению юнкера делились на 3 разряда. Все поступившие автоматически получали 2-й разряд. Перевод на ступень вниз или вверх зависел от «нравственных свойств и служебной исполнительности юнкера». В 1-й разряд зачислялись усердные, добросовестные, те, кто приобрел полное доверие начальства, уважение товарищей, мог служить примером. В 3-й разряд переводили небрежных в исполнении обязанностей, показал «дурные наклонности и нетвердость нравственных правил». Третьеразрядники, даже со степенью успешности в 12 баллов, при выпуске не могли получить звание выше унтер-офицерского, иногда отчислялись (с немедленным извещением об этом других учебных заведений).

В свободное время юнкера занимались музыкой, пением, танцами, фехтованием. Училище приобретало для этого музыкальные инструменты, приглашало преподавателей. Перед училищем был хорошо оборудованный гимнастический городок, где юнкера занимались гимнастикой.

Каждые две недели юнкера «сдавали репетиции», а в день Праздника училища - 19 декабря в День Св. Николая Чудотворца – после молебна и парада проводился конкурс: фигурная езда, вольтижировка и рубка для юнкеров старшего курса (они приобретали собственных лошадей).

Летом училище выезжало в лагерь, расположенный на Ходынском поле в Москве рядом с дачами «Серебряного бора». Здесь юнкера занимались конными учениями, стрельбой, верховой ездой, плаванием. Для выработки твердых навыков кавалерийской службы осуществлялись учебные переходы.

«В юнкерских училищах заключается будущность нашей армии. Если учреждение их удастся на практике, то армия будет обеспечена строевыми офицерами со степенью развития, достаточного собственно для служебных целей. Прочие военно-учебные заведения имеют другие цели, но поднятие нравственного и умственного уровня в массе офицеров мы должны ожидать именно от юнкерских училищ».

Дмитрий Алексеевич Милютин, военный министр Российской империи.

В 1877 году Аркадьев был выпущен из училища второразрядником, эстандарт-юнкером в 13-й уланский Владимирский полк, где 16 апреля 1878 года получил чин корнета.

«Итак, завтра на зимние квартиры. Выступать в восемь часов утра, стало быть – надо проснуться в шесть, а теперь первый час дня: времени, для того чтобы изготовиться, очень достаточно, тем более что офицерские сборы не велики: походная складная кровать с кожаной подушкой, чемодан с бельем и платьем, ковер как неизменное и даже необходимое украшение офицерского бродячего быта да еще походный погребец; ну, да пожалуй, ружье да собака – вот и все хозяйство! Но в этом хозяйстве, знаете ли вы, что достопримечательней всего? Это именно погребец, характерные образцы которого, кажись, только и можно встретить в быту армейского офицера, потому что кому же он надобен, кроме человека, обреченного на вечно бродячую жизнь?»

Всеволод Крестовский, «Очерки кавалерийской жизни»

Всеволод Владимирович Крестовский, известный автор романа «Петербургские трущобы», в 29 лет решил полностью переменить свою жизнь и вступил юнкером в 14-й уланский Ямбургский полк, через год, в 30 лет, выдержал экзамен в Тверском юнкерском кавалерийском училище и получил офицерский чин. Аркадьев выпустился из училища на десять лет позже. Их военные дороги объединила русско-турецкая война.

«Начиная со второй половины октября, турецкие отряды, различных сил и состава, постоянно беспокоят наши передовые посты на шумлянской и османбазарской дорогах, где нашим кавалеристам по нескольку раз в сутки приходится иметь горячие и нередко упорные стычки. При одной из подобных аванпостных схваток с черкесами и баши-бузуками, 2-го ноября, у нас ранен Чугуевского уланского полка корнет Терентьев и убиты две лошади.

3-го ноября, утром, на пространстве между деревнями Кацелевым и Солеником происходило не большое, но лихое кавалерийское дело…»

Всеволод Крестовский «20 месяцев в действующей армии»

Девиз Тверского юнкерского кавалерийского училища: «Скачи, лети стрелой». Жизнь и творчество нашего героя полностью этому девизу соответствуют. Аркадьев, прекрасный наездник и стрелок, не боялся лететь по жизни стрелой.

«Блестящим адьютантом» оставил он военную службу, обещавшую ему хорошую карьеру, переселился в глухую провинцию… Из Москвы в Лиски, затем в Сызрань…

…В сентябре 1893 года новым местом службы Аркадьева стал 1-й запасной кавалерийский полк, расположенный в маленьком провинциальном городке. Он командует полковыми эскадронами, затем становится казначеем, заведует полковым лазаретом. В 1910 году в чине ротмистра Аркадьев уходит в отставку «по болезни сердца». А еще он пишет, издает, собирает… заметки, словари, указатели, книги. В 1913 году Аркадьев переедет в Саратов, где в декабре 1917 года, вместе с прислугой, будет задушен шайкой грабителей.

Но вернемся в Сызрань рубежа 19-20 веков. Это был яркий и деятельный период жизни. С 1880 по 1913 год Аркадьев подготовил и издал более 10 справочных изданий: «Словарь библиофила», «Рабочий вопрос», «Переселенческое дело», «Кавалерия», «Материалы для словаря псевдонимов русских писателей», «Каталог Сызранской публичной библиотеки» и др. 162 публикации под псевдонимами Григорий Тихорецкий и Юрий Трубчевский появились в газетах и журналах: «Русские ведомости», «Русский курьер», «Московский листок», «Книжный вестник», «Театр». Заметки в «Самарской газете», «Новостях дня», «Волжских новостях», «Сызрани», «Сызранском утре», «Жигулях» рассказывают о катастрофе на винокуренном заводе в Сызранском уезде, проблемах Сызранской воскресной народной школы, о землетрясении в Сызрани, солнечном затмении и благоустройстве города; сообщают о деятельности Общества народных дешевых чайных, столовых и библиотек г. Сызрань, членом которого был Аркадьев. Десятки заметок и рецензий посвящено театральной жизни, в том числе местной (гастроли артисток, репертуар местного театра и его труппа). Аркадьев любил театр.

В 1900 году в Сызрани Аркадьев издал Театральный словарь.

В 1896 году в сызранской типографии издан небольшой сборник в 16 страниц: ««Драматические произведения» Е. И. Аркадьев».

В 1898 году в Сызрани был издан Каталог к книгам театральной библиотеки Е. И. Аркадьева (один из разделов первой личной библиотеки).

«Между актерами было, конечно, немало картежников и бильярдных игроков, которые постоянно заседали в бильярдной ресторана Саврасенкова на Тверском бульваре, где велась крупная игра на интерес. Здесь бывали провинциальные знаменитости. Из них особенно славились двое: Михаил Павлович Докучаев – трагик и Егор Егорович Быстров, тоже прекрасный актер, игравший все роли. Егор Быстров, игрок-профессионал, кого угодно умел обыграть и надуть: с него и пошел глагол «объегорить».

Владимир Гиляровский, «Москва и москвичи»

Известен путеводитель «Волга» авторства Гиляровского, рассказывающий в числе многих поволжских городов и о Сызрани.

Первый труд Аркадьева – указатель содержимого газеты «Листок спорта», издаваемой в Москве Гиляровским. Рукопись указателя была подготовлена в 1887 году, но так и не была опубликована.

Гиляровский и Аркадьев были товарищами. Факт.

«Был интересный случай. К палатке антиквара подходит дама, дама смотрит картины и останавливается на одной с надписью: «И. Репин». На ней ярлык: десять рублей.

- Вот вам десять рублей. Я беру картину. Но если она не настоящая, то принесу обратно. Я буду у знакомых, где сегодня Репин обедает, и покажу ему.

Приносит дама к знакомым картину и показывает ее И. Е. Репину. Тот хохочет. Просит перо и чернила и подписывает внизу картины «Это не Репин. И. Репин».

Картина эта опять попала на сухаревку и была продана благодаря репинскому автографу за сто рублей».

Владимир Гиляровский «Москва и москвичи»

В архиве Аркадьева сохранилось семь сборников В. Гиляровского с дарственными автографами. Существуют: поздравительная телеграмма, адресованная Гиляровским «милому старому товарищу»; письма с отзывами о «чудном издании» - «Словаре библиофила», который был издан в 1903 году в Сызрани в типографии Синявского на ул. Большой.

Всю жизнь Аркадьев собирал свою личную библиотеку. Кроме театрального раздела в ней были книги по истории, социологии, библиографии. Всего полторы тысячи томов.

Особенной частью этой библиотеки были 55 «подписных» экземпляров с дарственными надписями и автографами. Для собирателей коллекций наличие такого собрания было предметом неизбывной гордости.

«Любезнейший братец мой, Алеша! Коль скоро ты уже окончательно решил всерьёз заняться собирательством, то знай, помни и готовь себя к трем испытаниям:

1) В очень многом должно научиться ограничивать себя. Отказаться от ненужных трат, развлечений и удовольствий, лишних комнат в доме, богатых обедов и модных нарядов для себя и ненаглядной твоей Веры Васильевны. Весь досуг свой следует отдавать беззаветно поиску и приведению в порядок собираемых милых твоему сердцу редкостей и диковин. Не обращай внимания, милый Алеша, на пересуды. Мы, коллекционеры, подсудны лишь одному судье — времени.

2) За версту обходи знатнейшие и модные антикварные магазины и крупные аукционы. Здесь всё дорого и богато, но редко, когда ценные и интересные вещи попадают сюда. Зато чаще заглядывай в антикварные лавчонки и развалы старьевщиков... на Сухаревке. Тут, если повезет, бывает, найдёшь за целковый корону Британской империи. И никогда не давай сразу требуемой цены. Торгуйся смело, напористо, как на базаре. Старайся на грош пятаков купить. В том-то и есть наш собирательный интерес и азарт.

3) И, самое главное, всё, что делаем мы, собиратели, потребно не только нам, но и народу нашему, Отечеству любимому, образованному человеку. А потому, хоть ты и молод, но всегда помнить и думать надлежит, куда пристроить ещё при жизни собрание твоё, назначить его в музей, в библиотеку или университет. Но никоим образом не оставляй даже самым близким родственникам, например детям. Потому что всё это пойдёт в продажу розницей за что попало. Вон так мудро решил П. Н. Третьяков, принеся бесценный дар свой родной нашей Москве... Я, следуя сему примеру, сговорился... с... П.И. Щукиным и отдам всё, как и он собирается, в Исторический музей... Забелину И.Е. Не славы ради, не в поиске крестов и наград, а на пользу Отчизне и людям пусть служит всё наше великое богатство. И, может быть, спустя лет эдак сто, а то и более, помянут нас потомки словом добрым, коль мы его достойны будем. За сим остаюсь любезный брат твой А. П. Бахрушин».

По духовному завещанию Алексея Петровича Бахрушина все его собрание, стоимостью 140 000 рублей, поступило в Исторический музей, в т.ч. 25 000 книг его библиотеки. В 1938 году библиотека Бахрушина поступила во вновь созданную ГПИБ. Но около 5 тысяч книг с автографами осталось в музее. Именно там сегодня находится книга Аркадьева с дарственным автографом.

В свою очередь, в архиве Аркадьева отмечено, что Бахрушин преподнес ему два оттиска со старинных печатных досок. На каждом подпись: «№4-й. Дар Аркадьеву от Бахрушина. Всего 4 экз.»

Личная библиотека Аркадьева погибла в страшном сызранском пожаре 1906 года, который уничтожил почти весь город. Сгорела и первая публичная библиотека.

К тому моменту Сызрань стала крупным уездным городом в Поволжье. Здесь действовали 60 заводов, 150 кузниц, хлебная пристань, железнодорожная станция. В городе проживало более 30 000 человек. Расцвело книгоиздание и книготорговое дело: работали 4 типографии, 2 литографии, 20 книжных магазинов и лавок. Кстати, в прославившем Аркадьева «Словаре библиофила» 1903 года приводятся адреса книжных магазинов: и столичных, и заграничных, и сызранских. Например, магазин «Польза».

В первом номере за 1889 год газета «Сызранский листок объявлений» сообщалось:

«Городская Публичная библиотека» получает в текущем году следующие журналы: Вера и Разум, «Вестник Европы», Русский Вестник, Русская Мысль, Наблюдатель, Северный Вестник, Русское Богатство, Русская Старина, Исторический Вестник, Русский Архив, Природа и Охота, Всемирная Иллюстрация, Живописное Обозрение, Иллюстрированный Мир, Нива, Луч, Север, Неделя и Библиограф; газеты: Новое Время, Московские Ведомости, Волжский Вестник.

В библиотеке насчитывается 1749 названий в 3612 томах. Открыта она ежедневно с 10 до 1 часу утра и с 5 до 8 часов вечера. За исключением табельных и воскресных дней. За право чтения на дому в год взимается 6 руб., за один месяц – 70 коп. Кроме означенной платы представляется взнос от 3 до 10 руб. За чтение же в библиотеке никакой платы не полагается. Из библиотеки одному лицу отпускается в одни руки три тома, в том числе один журнал текущего года. Книги выдаются сроком на 8 дней, журналы же текущего года на 3 дня. Уездным подписчикам книги выдаются на 2 недели. По прошествии срока, если книги не будут возвращены, взыскивается штраф за каждый просроченный день и том - 5 коп. Подписчик, желающий, оставить у себя книгу, кроме журнала, далее назначенного срока, заявляет об этом библиотекарю, представляя саму книгу, и если не было заявлено на нее требование, отпускается на вторичный срок. Пользующийся книгами ни в коем случае не должен делать никаких заметок в книге ни чернилами, ни карандашом. За повреждение или утрату книг вносится в библиотеку стоимость полного сочинения.

В библиотеке громко разговаривать не дозволяется».

Аркадьев обратился через газеты и журналы с призывом пожертвовать книги и газеты, чтобы восстановить собрание. Русское общество откликнулось. За полтора года на адрес: г. Сызрань, ул. Московская, 15, журнал «Библиографический листок» Аркадьеву было выслано около 7 тысяч томов…

Библиотека бережно хранит собранные усилиями Аркадьева книги. В 1998 году в год 125-летия Центральной библиотеки Сызрани, ей было присвоено имя Елпидифора Ивановича Аркадьева.

Премного благодарен за любезную присылку Вашего труда «Богословская литература». Мой «Библиографический листок» пока в застое, но зимой не теряю надежды выпустить еще один номерок. Необходимы средства, а их у русских обществ на хорошие и полезные дела нет, но на безделье найдется сколько угодно.

С грустью прочел о литературном положении Саратовского Ученого Архивного Комитета и желаю посильно помочь доброму делу…

15 июня 1906 года в Сызрани вышел первый номер первого российского профессионального журнала «Библиографический листок». Его редактором-издателем был Аркадьев.

«Современному читателю, желающему разобраться в той массе новых изданий, которые ежедневно приливают на книжный рынок, библиографические издания сделались необходимостью. «Книжный вестник», «Известия М. О. Вольфа» и «Книжная биржа» Мартынова – вот все, чем исчерпывалась ранее библиографическая печать.

В СПБ на помощь этим изданиям пришли «Спутник читателя» и наш «Читатель», превращаемый нами со временем в орган, исключительно посвященный библиографии (литературный отдел будет выделен в виде отдельного издания). В провинции также стали появляться библиографические издания. Мы уже указали выше на журнал «За книжкой».

Редакцией «Читателя» только что получен № 1 «Библиографического листка», издаваемого в Сызрани Е. И. Аркадьевым. «Библиографический листок» задался целью «доставить значительному кругу читателей, при небольших сравнительно затратах, возможность знакомиться со всеми новостями в области науки и литературы». В № 1, кроме массы библиографического материала помещены статьи А. А. Лебедева «Библиография как наука» и П. М. Богданова «К вопросу о выработке нового систематического каталога» и портрет первого русского «книголюба» Николая Ивановича Новикова.

«библиографический листок» выходит раз в месяц. Подписная цена до конца года 1 р. 25 к. Желаем «Библиографическому листку» успеха и распространения».

«Читатель. Орган свободного слова», 1906 № 1.

На страницах «Библиографического листка» были опубликованы: указатели «Запрещенная литература»(1911), указатель «Произведения печати, которые с 01.01.1905 г. подверглись судебным и административным взысканиям». Это часть замысла «Мартиролога русской прессы».

Здесь появились самые ранние списки литературы Леонида Андреева и Максима Горького.

«Библиографический листок» положил начало новому направлению в области библиографии – касаться только прогрессивных сочинений и преимущественно выдающихся авторов.

Аркадьева упрекали в том, что при создании своих указателей и справочников он использовал один принцип, простейший – по алфавиту, и, чаще всего, включал в справочники и списки книги, которые стоят на полке, не проводя разысканий, сверок, уточнений. Почему-то эти упрекатели не учитывают один факт – Аркадьев работал в первую очередь для читателей, а не для ученого сообщества и выбирал наиболее ясный способ донесения информации. И информация эта была о книгах, которые не надо разыскивать по архивам и разочаровываться в их недоступности.

Книги Аркадьева стоят на полке. Их можно взять и прочесть.

При подготовке программы были использованы материалы работ, посвященных Е. И. Аркадьеву А. М. Чивановой и М. В. Курмаева.

«С историей села и с жизнью Давыдова нас детально познакомил учитель литературы и русского языка Иван Павлович Козырев:
— У Дениса Васильевича свой хребет был, — высказался как-то словесник.
— Как хребет? Он что, кошка? — изумились глумливые задние ряды.
— А вот так.
И передает учитель историю о том, как однажды Давыдова повышали по службе. Все гладко шло. Другой воинский чин знаменитому человеку дают, высокий чин, направляют служить в тот род войск, в котором циркуляром запрещено ношение усов. Терли-терли Давыдова и так, и эдак, тот артачится. Не сбрил гордец усов. Не любил Денис Васильевич одну общую гребенку. И в стихах он стоял особо, даже Пушкин признавался, что «закручивать» стих от лихого партизана выучился».

В отрывке из повести Николая Ивеншева «За Кудыкины горы» - повести о детстве, прошедшем в селе Верхняя Маза в пятидесятых годах ХХ века - учитель истории представил ребятам факт реальной биографии поэта, партизана, героя Дениса Васильевича Давыдова. А было так…

Денис Давыдов, как принято у гусар, презирал драгун и гордился своими усами, а после завершения Отечественной войны 1812 года получил чин генерал-майора. И вдруг посыпались неприятности: Давыдова определили командовать драгунской бригадой, затем ему сообщили, что никакой он не генерал, а все тот же полковник, присвоение чина – досадная ошибка. Далее последовал перевод в Орловскую губернию в конно-егерскую бригаду. Это означало - Давыдову придется сбрить свои гусарские усы. Денис Васильевич вскипел и отписал императору, что не в силах выполнить приказ, с усами не расстанется. Давыдов приготовился к отставке и опале. Однако император ответил: «Что ж! Пусть остается гусаром!». Денис Давыдов получил назначение в гусарский полк и чин генерал-майора.

Денис Васильевич Давыдов – партизан 1812 года. Его правнук - Николай Николаевич Давыдов - партизан 1942 года.

Денис Васильевич Давыдов родился 27 июля 1784 года в Москве и был потомственным военным… в девять лет мальчик получил благословение на службу от самого Суворова: «этот удалый, будет военным, я не умру, а он уже три сражения выиграет».

В августе 1812 года родительский дом в деревне Бородино разобрали для создания фортификационных сооружений – готовилось великое сражение.

«21 августа 1812 года в виду деревни Бородино» Денис Васильевич обратился к Багратиону с идеей партизанского отряда на его, «давыдовский» манер.

…Партизанский отряд Дениса Васильевича Давыдова состоял из 50 ахтырских гусар и 80 донских казаков. «Партизанская война» Дениса Васильевича продолжалась до декабря 1812 года. Об этом периоде боевой деятельности в послужном списке Давыдова сказано кратко: «командовал «партией» в окрестностях Вязьмы, Дорогобужа и Гжатска, взял в плен 3560 нижних чинов, 43 штаб- и обер-офицера и много транспортов с боеприпасами, снаряжением и продовольствием».

Денис Давыдов был настоящим героем и русским воином, чудо-богатырем.

В действующей армии Давыдов служил еще почти двадцать лет. Последней военной кампанией для него стала Польская, 1831 года. В этот раз его боевые заслуги «были уважены, как, пожалуй, ни в одну прежнюю войну». Кроме орденов Денис Васильевич получил чин генерал-лейтенанта. Из армии Давыдов уезжал в этот раз, точно зная, что не вернется. Смертельной угрозы Отечеству не предвиделось, и он мог спокойно жить в окружении семьи, общаться с друзьями и заниматься столь близкими ему литературными трудами. Денис Васильевич входил в литературные круги Петербурга, был дружен в Пушкиным, состоял в переписке с сэром Вальтером Скоттом, писал свой «Дневник партизанских действий 1812 года» и стихотворения, получившие название «гусарская лирика». Давыдов был женат, у него подрастали дети. И такая мирная жизнь ему нравилась.

Он женился еще в 1819 году. В апреле венчался с Софьей Чирковой. Жене принадлежало имение в селе Верхняя Маза. Это несколько тысяч десятин земли и пятьсот крепостных душ.

С лета 1829 года Денис Васильевич с семьей перебирается в имение, принадлежавшее жене – село Верхняя Маза. Здесь он ведет переписку с писателями и издателями. Бывает в гостях у соседей: в Языково- у Языковых, в Ундорах – у Ивашовых, в Репьевке – у Бестужева. Наезжает в Симбирск, отправляется в путь в Москву, Петербург, Саратов, Пензу. Иногда эти дороги лежат через Сызрань.

Основные занятия в мирной сельской жизни? Давыдов читает, пишет. Охотится. Воспитывает детей. Обустраивает хозяйство. Живет.

Всего в браке Дениса и Софьи Давыдовых появилось на свет девять детей. 27 января 1825 года у Дениса Васильевича родился сын Николай. Николай Денисович женился на дочери штаб-ротмистра Петра Александровича Бестужева. В браке родилось пятеро детей.

Итак, внук Дениса Давыдова – Николай Николаевич Давыдов.

Николай Николаевич Давыдов родился в 1860 году. Учился в Пажеском корпусе. В 1880 году – выпущен корнетом Уланского Её величества лейб-гвардии полка. В 1893 году – вышел в отставку: ротмистр с мундиром. С этих пор полностью посвятил себя общественной деятельности.

Действительный статский советник. Камергер. Потомственный дворянин Симбирской губернии. Крупный землевладелец. Родовое имение - Верхняя Маза (Сызранский уезд).

Жена - Александра Алексеевна Амбразанцева-Нечаева – дочь симбирского дворянина, кавалергарда, генерал-лейтенанта, тайного советника Александра (Алексея) Сергеевича

Амбразанцева-Нечаева (1869-1897: почетный мировой судья Сызранского уезда; 1891, 1894: Сызранский уездный предводитель дворянства; землевладелец: семь тысяч десятин земли

в с. Новоспасское Сызранского уезда; умер 25 июня 1897 года в сызранском имении).

После революции 1917 года имение в Верхней Мазе было разорено, разобрано по бревнышку, по кирпичику. Все растащили, разрушили, уничтожили. Внучка Дениса Давыдова – Мария Николаевна – уже старушка, переселилась в Сызрань и побиралась по деревням, в 1919-м году умерла от тифа. Ее брат, внук Дениса Давыдова - Николай Николаевич, камергер, последний владелец Верхней Мазы был приговорен к общественным работам. Бывший кучер рассказывал, что видел барина в Сызрани на улице с метлой в руках. Барин вскоре (предположительно в 1920 году) умер от разрыва сердца. Его сын Николай, правнук Дениса Давыдова в это время служил в Красной Армии.

Итак, правнук Дениса Васильевича Давыдова – Николай Николаевич Давыдов.

Николай Николаевич Давыдов родился 15 декабря 1897 года в селе Верхняя Маза, в доме Давыдовых, он рос, воспитывался в доме своего прадеда и сохранил в памяти образ кабинета Дениса Васильевича: портрет на стене, стол, мундир, его знаменитая гусарская сабля… …Началась Великая Отечественная война, Николай Николаевич по возрасту уже не подлежал призыву, но когда в июле 1942 года Майкоп оккупировали фашисты, Давыдов сразу же вступил в партизанский отряд № 1 «За Родину» Тульского района Краснодарского края.
…Прекрасно зная иностранные языки Давыдов был переводчиком при допросе пленных, переводил на немецкий сводки Совинформбюро, на немецком языке составлял листовки, и переписывал их от руки, сотнями. Листовки распространялись среди захватчиков. Однополчане вспоминают о Давыдове как о человеке высокой культуры и редкого душевного обаяния. Он был храбрым бойцом и надежным товарищем. Когда немцы обнаружили партизанский отряд, Давыдов сражался наравне со всеми. Награжден медалями. После освобождения Майкопа, в марте 1943 года был мобилизован в РККА, где прослужил до июля 1945 года. Был демобилизован. Решением Президиума Верховного Совета СССР ссылка была снята.
Давыдов смог вернуться в Ленинград. Работал в библиотеке Всесоюзного института растениеводства, переводил. Главный труд его жизни - фундаментальный пятиязычный русско-англо-немецко-французско-латинский «Ботанический словарь», более 6000 терминов. Словарь был издан в 1960 году и с тех пор многократно переиздавался.

28 марта 1868 года в Нижнем Новгороде родился Алексей Максимович Пешков – будущий всемирно известный писатель Максим Горький. 155-летие со дня рождения – прекрасный повод вспомнить не только жизнь и творчество Алексея Максимовича, но и прикинуть варианты сочетания фактов и событий на тему «Горький и Сызрань».

Пока нет подтвержденных фактов пребывания писателя в городе Сызрань (а вероятность этого, зафиксированная телеграммами жандармского управления, казалась «так возможна»). Некоторые события, покоряющие своей документальностью, на поверку оказались вымышленными (читатели, которые не поинтересовались историей создания повести «Кругосветка», искренне верят в неоспоримую правду происходившего). Быль, рассказанная Алексеем Максимовичем в одном из своих очерков, очаровательно сказочна, но доподлинно реальна. Надеюсь, когда-нибудь появится писатель, который в жанре «магического реализма» соединит вымыслы и возможности и напишет приключенческий роман «Горький в Сызрани», я же… «пойду по пунктам».

Появления Алексея Максимовича (Пешкова) Горького ждали в Сызрани весной 1898 года. Документальные свидетели этого – переписка (телеграммы, уведомления, послания) жандармских управлений Нижегородской и Симбирской губерний.

отношение начальника Симбирского губернского жандармского управления –

помощнику по Сызранскому и Сенгилеевскому уездам.

«Начальник Нижегородского губернского жандармского управления при надписи от 30 апреля сего года за № 587 препроводил ко мне переписку о выезде 29 апреля сего года в г. Сызрань негласноподнадзорного мещанина Алексея Максимовича Пешкова».

телеграмма начальника Нижегородского губернского жандармского управления - начальнику Симбирского губернского жандармского управления

«Сообщая о сем вашему высокоблагородию, предлагаю собрать точные сведения о прибытии в г. Сызрань поднадзорного Алексея Пешкова и установить за ним самое строго негласное наблюдение.

Ежли Пешков в Сызрань не прибудет, то мне о том донести».

телеграмма помощника начальника Симбирского губернского жандармского управления Заварицкого с просьбой дать дополнительную информацию

«об имущественном положении, роде занятий или других каких-либо данных относительно личности негласноподнадзорного Алексея Пешкова».

телеграмма начальника Симбирского губернского жандармского управления - начальнику Нижегородского губернского жандармского управления

«За неоказанием в г. Сызрани негласноподнадзорного Алексея Максимовича Пешкова настоящую переписку имею честь возвратить».

Первый арест (октябрь 1889 года) и заключение в нижегородской тюрьме Алексей Максимович описал в своем очерке «Время Короленко».

В апреле 2023 года свой юбилей – 125 лет - отметил двухтомник рассказов и очерков Горького. Книга впервые была издана в 1898-м. В том же году писателя вторично арестовали в Нижнем Новгороде, с отбыванием заключения в Тифлисе.

В феврале 1902 года Алексея Максимовича избрали почетным академиком Императорской академии наук, но избрание было аннулировано правительством – писатель был «поднадзорным». В знак солидарности с Горьким членство в Академии прекратили Чехов и Короленко. «Дружить с Горьким стало престижно».

О том, как Горький жил и работал в Самаре, можно прочитать в рассказе уроженца Сызрани Сергея Григорьева «Иегудиил Хламида». Название произведения – псевдоним молодого Алексея Максимовича, которым он подписывал свои фельетоны в «Самарской газете». Под этим псевдонимом впервые была напечатана «Песня о Соколе».

Молодой, остроумный Горький живет на страницах еще одного произведения Сергея Григорьева. Повесть «Кругосветка» рассказывает о том, как в 1895 году по маршруту Жигулевской кругосветки (только наоборот) отправились Сергей Григорьев, Максим Горький и самарские подростки. Рассказывает так интересно и убедительно, что невозможно не поверить в то, что «все так и было». А вот в биографиях Горького нет факта «кругосветки» с самарскими ребятами, а значит такая достоверная повесть – вымысел.

Горький был знаком с Николаем Гариным-Михайловским: инженером, писателем, «веселым праведником». В одном из своих очерков Алексей Максимович рассказал быль: воскресным утром в редакцию «Самарской газеты» из Сызрани ему доставили «десять штук часов», часы были напольные. Позже выяснилось, что Гарин-Михайловский прогуливался по берегу реки в Сызрани и увидел мальчика. Мальчик рыбачил, но улова не было. Увидев бедность, в которой жил мальчик и его семья, Гарин-Михайловский купил в их лавке часы. Вот эти «десять штук часов» и получил Горький.

В мартовском номере газеты «Красный Октябрь» в 1968 году была публикация воспоминаний поэта Е. Холиной «Друг молодежи» о ее встречах с Горьким: делегация «Трехгорки» приветствует возвращение писателя из Италии; напутственное слово Алексея Максимовича на открытии Литинститута; личная рекомендация «друга молодежи» к поступлению в вуз. В пояснительном абзаце, предваряющем публикацию, отмечено, что Екатерина Холина – была «членом нашего литературно объединения». Так что ее воспоминания – отчасти и сызранская литературная история. Кстати, как и положено поэту, о Горьком Екатерина Холина оставила поэтические строки:

Осенью 1932 года в стране широко отмечалось сорокалетие литературной деятельности Горького.

В сентябре в Сызрани прошла конференция горняков. На ней Алексей Максимович был избран почетным забойщиком.

В октябре на счет № 2057 (на строительство самолета «Максим Горький») первыми в Сызрани перевели деньги сотрудники редакции газеты «Красный Октябрь» - А. Левиновский и А. Черствов.

Был ли Алексей Максимович Горький в Сызрани… Это не вопрос, а тема для дальнейших краеведческих разысканий. Тема благодатная и интересная. В добрый час!

Централизованная библиотечная система городского округа Сызрань - Статьи

Интерактив #Сызрань#литфакт