Разорванные громады береговых гор сияют черными гротами... Деревянный город показывается направо, жалкий с виду, неприглядный... Не на чем остановиться взгляду. И церкви убоги... Серо, пустынно да и безлюдно кажется.

–         Сызрань наша хлебная, – объясняет мне уржумец. – Страсть сколько с здешних пристаней пшена идет вверх по Волге!

–         Малолюдный городок.

–         За 24 тысячи человек зашло... Так только он не с казового конца на реку вышел. А то чем не город – острог есть,
    полиция... Как и быть настоящему городу.

–         Тут раз пожар был, и чудо случилось великое.

–         Какое? – заинтересовался я.

–         У одной старушки дом загорелся; с испугу-то она в чем была выбежала. Одну только икону захватила с собою да с нею вокруг огня-то и ходит. Что же бы вы думали – потухло. Только как кончилось, она и взгляни, какого святого вытащила. Посмотрела – и обмерла даже. Вместо Варвары-то великомученицы или Прасковии Пятницы адмирала Крузенштерна из полымя самого выхватила. Сын-то у нее, видите ли, в моряках офицером был, ну, она и повесила его благодетеля Крузенштерна вместе с иконами... 

Сызрань совершенно русская. Ни одного инородца на пристани, ни одной бритой головы в толпе. Язык чистый, настоящий волжский говор. ..

 Немирович-Данченко В. И. Волга. – Б/г, – С. 125 – 133.